Елизавете не нужно было спрашивать, чтобы понимать, кто конкретно кроется за проклятием, наложенным на волчицу. Она слишком хорошо знала своих учениц, она слишком хорошо их учила, чтобы теперь не иметь возможности определить их колдовство по нескольким достаточно пристальным взглядам, по нескольким коротким прикосновениям. Да, без сомнения, это была Пандора, чье имя давно перестало ассоциироваться с именем самой Елизаветы для других людей, но вовсе не перестало в ее собственных представлениях, потому что их объединяло совместное прошлое, а это, порой, было куда больше, чем любые формальные условности.
Вопреки мнению Пандоры, Елизавета не считала себя повинной в том, что та окончательно сошла с ума и потеряла контроль, как над своим разумом, так и над своими устремлениями. Для ведьмы подобное, конечно же, было непозволительно, потому как достигать всезнания не в своем уме, было и оставалось несколько непоследовательным и проблематичным. Следовало признать, что кое-какая эксцентричность замечалась в Маруа и многим ранее, чем она потеряла связь с реальностью, но это была эксцентричность вовсе не такого уровня, чтобы имело смысл говорить об откровенном безумии. В противном случае, Говард никогда не стала бы ее учить. Потенциал – еще не все. Сила – еще не гарантия. Способность учиться – еще не обещание.
Признаться, ведьма вообще не рассчитывала, что они когда-нибудь встретятся. Она холодно отреагировала на лишенное прагматизма «приветствие» вчерашней подруги в Москве, прислав ей обратно лишь головы каждого волка, которы й умер ни за что. Она столь же холодно воспринимала их нахождение в одном городе, потому что судьба Пандоры волновала ее чуть менее, чем ничто. Наконец, она совершенным льдом отреагировала на вступление Маруа в Высший Конклав Ведьм, хотя и высказывалась против этого. На ее участии настаивали ведьмы, что недолюбливали Елизавету и видели в этой ситуации возможность ей насолить, но, в конечном счете, им же и придется нести ответственность за все, что натворила, или натворит Пандора в будущем. Елизавете до этого не было ровным счетом никакого дела.
Теперь же она ехала через весь город, и не куда-то там, а в помойку под названием «Гарлем» с одной конкретной целью – встретиться с Маруа и оценить, насколько сильно та опустилась в когнитивных способностях с момента, когда они виделись в последний раз. Судя по ее действиям, опустилась ведьма и впрямь сильно, потому что тратить ведовские таланты такого уровня на такие мелочи, разбрасываться проклятиями на тех, кто не только был слабее тебя, но и по-хорошему и ногтя твоего не стоил по факту своего происхождения, а не по факту личностного выбора, это то, чему Елизавета своих подопечных никогда не учила. Это то, чему их не учил конклав. Это то, чего не одобряли уважаемые ведьмы и именно поэтому оставались уважаемыми.
Признаться, в этом визите не было ничего личного. С точки зрения вчерашней подруги, Пандора могла творить все, что ей вздумается, это никак не касалось и не затрагивало Елизавету. Но в этом визите было коллективное. Маруа была частью ведьмовского конклава, который еще до недавнего времени принадлежал Говард, а теперь будет принадлежать ее ученице. И главенство в этом конклаве накладывало определенные обязательства, в том числе и превентивного характера. Остановить зарвавшуюся ведьму до того, как ее приговорит к смерти Инквизиция, оставалось долгом Елизаветы, по крайней мере, пока. Как и защитить репутацию Конклава, в котором действия откровенно бессмысленного характера порицались, а откровенно безумного – подлежали наказанию. К последнему Говард не прибегала почти никогда. В этом смысле она оставалась далека от матери матерей древности, которые держали сестер не только в суеверном ужасе, но и в дочерней строгости. Она полагала, что эти женщины достигли успеха на ведовском поприще не просто так и никто, кроме них самих, за них не отвечает, а стало быть, и наказывать их, учить и тыкать носом, как слепых котят, было совершенно бессмысленно.
В Гарлем водитель Елизаветы заехал в полдень. Ее любезно согласился сопровождать Майкл, чьих магических способностей легко доставало на то, чтобы раскидать с десяток-другой местных низших, ценность которых, на фоне боевого мага такого высокого уровня, конечно же, была невелика. Разумеется, Говард и сама оставалась той, что могла бы вообще опустить весь Гарлем под землю по своему желанию, но она, в отличие от Пандоры, предпочитала оставлять свои руки чистыми, не запачканными в крови местных собак, или кровососов.
- Тебе здесь не место, - глухо отзывается Майкл, когда автомобиль останавливается у нужного дома и мужчина подает ведьме руку с тем, чтобы она могла выйти из машины. Она с ним согласна. Ей здесь не место. Пандоре, впрочем, тоже и причина, по которой та выбирает пристанище люмпенов и маргиналов, вместо того, чтобы жить в месте поприличнее, была не вполне ясна Елизавете. Спрашивать она, конечно же, не торопилась, но по-хорошему у нее были претензии и в этой части тоже, ведь если ведьма Конклава жила в… Здесь. То по этому, пожалуй, можно было судить и о других ведьмах тоже.
- Я знаю, - отвечает женщина, позволяя Майклу накинуть ей на плечи ее же пальто, надевать которое полностью не имело смысла, ведь до подъезда было два шага. Елизавета осмотрелась, вдохнула местные ароматы и закашлялась, неприязненно морщась от смрада, который не имел конкретного источника, но был частью этого места. Мусорка, канализация, или псины? Говард любезно принимает из рук Гарднера надушенный платок, благодарит его кивком головы и прижимает белоснежную ткань к носу, успешно сдержав позывы к тошноте. Медлить дальше – смерти подобно, так что ведьма направляется к дому, заходит в подъезд и отшатывается в сторону, позволяя Майклу с брезгливым видом отстранить от Елизаветы бледноватого уродливого вампира, чья жажда соседствовала с неадекватностью. Впрочем, попытка засунуть клыки в шею Говард, могла стать для него последней.
Они поднимаются на нужный этаж, не рискуя заходить в лифт, потому что кошмар, который мог ожидать их внутри, того не стоил. Говард со всем вниманием осмотрела довольно чистую лестничную клетку, отмечая следы ауры Пандоры, а затем жестом попросила Майкла нажать на дверной замок. А что? Он-то хотя бы был в перчатках. Хотя одежду после всего этого все равно придется спалить к чертям собачьим, ничего не поделать.
Короткие, но уверенные шаги, секунда промедления и дверь перед ними распахивает виновница торжества. Елизавета окидывает ее внимательным взглядом и делает шаг вперед, не дожидаясь приглашения, - Здравствуй, Пандора, - холодно приветствует соплеменницу ведьма и поворачивает голову к Майклу, молчаливо прося его никуда не торопиться.
- Я подожду здесь.
